Хаджи-Мурат не ведал страха
В родных горах.
Теперь, отчаянный рубака,
Познал я страх.
В душе противная истома,
Душа во тьме,
Затем, что нет вестей из дома,
Я как в тюрьме.
Противный страх дрожащей мышью
Сидит во мне.
Лишь голос матери я слышу,
И то во сне.
Печальный голос – мне отрада:
«Сыночек мой,
Поговорить о важном надо.
Вернись домой».
Еще глаза орленка-сына
Во тьме горят,
Глаза покинутого сына
Мне говорят:
«Отец, я схвачен, сижу я в яме,
Я заточен».
И умолкает и в душу прямо
Мне смотрит он.
Болит душа от этих жалоб,
Мой дух устал,
Еще я вижу – в огне пожаров
Весь Дагестан.
Не знал я страха, не знал боязни
В родных горах,
Теперь же хуже суда и казни
Познал я страх.
Дрожит он в сердце противной мышью,
Дрожу я сам.
Приходят горцы, я ночью слышу
Их голоса.
Вокруг меня неотвратимо
Горят глаза.
– У Шамиля ты был, любимый
Наиб-гроза.
Как получилось, что чужбина
Твой дом сейчас?
Ты бросил мать, ты бросил сына,
Ты бросил нас.
Покинул ты родные горы,
Лихой наиб.
Из-за упрямой, глупой ссоры
Герой погиб.
Ты перед пушками – бесстрашен –
Не падал ниц.
Теперь ты вздрагиваешь даже
От крика птиц.
Твоя награда, твоя утрата –
Две песни гор.
В одной величье Хаджи-Мурата,
В другой позор.
Поет их ветер, поют их птицы,
Река поет.
От этих песен тебе не спится
Ночь напролет.
Со страхом в сердце лежишь, ослаблен,
Глаза смежив.
– Ко мне, наибы! Коня и саблю!
Еще я жив!
Станицы – мимо, заставы – мимо,
Нам нет преград.
Или другого зовут наиба
Хаджи-Мурат?
Взметнулись кони, вздымают кони
Пыль за собой.
Пускай ослепнет во тьме погоня
От пыли той.
Близка погоня, кругом солдаты,
Нет, не уйти.
Но мы прорубим себе булатом
Домой пути.
Все ближе пули, пусть не доеду,
Умру от ран.
Но – шире двери, к тебе я еду,
Мой Дагестан.
Пусть кровь на землю моя прольется,
Я все же рад
Хотя бы имя домой вернется –
Хаджи-Мурат!